Сменить парадигму или погибнуть

Мировые экономические и политические кризисы создаются искусственно. Причина кризисов — избыточные противоречия между финансовой и производственной системами. Снять противоречия можно моделированием общественных, экономических и политических процессов с помощью блокчейн‐технологий. Публикуем разбор ситуации в мировых и российских финансах с точки зрения блокчейн‐евангелиста Дмитрия Костеня.

Кейнс умер, кейнсианство тоже должно умереть

Мы убеждены, что кейнсианская модель стимулирования экономики за счет эмиссии денег является для России пагубным, не выгодным, и стратегически проигрышным вариантом. Применение западной модели экономического роста, не может принести результатов, которых ждет руководство России, и которых чает гражданское общество.

В 1966 году Алан Гринспен писал: «при отсутствии золотого стандарта, нет никаких механизмов защиты сбережений от их конфискации через инфляцию […]. Если избавиться от академического жаргона, то обнажается суть государственных механизмов социального обеспечения, которые заключаются в конфискации благосостояния от продуктивных членов общества, и перенаправления для поддержки разного рода социально‐обеспечительных схем».

Если избавиться от «академического жаргона» господина Гринспена, станет очевидно, что экономика, в которой финансы существуют отдельно от производственных отношений, структурно запрограммирована на дефолт. Федеральный Резерв эмитирует ничем необеспеченные деньги, которые требуются для работы производственного сектора экономики. Производители вынуждены подчиниться правилам игры, а эти правила построены на концепции временной стоимости денег.

В такой системе дефолт происходит со 100% вероятностью. Причем дефолт модели кейнсианской экономики не зависит от эффективности экономики.

Покажем это на простом примере. В начале условного «отчетного» года, производственный сектор запрашивает и получает в долг под проценты $1 миллиард у условного Федерального Резерва. Деньги используются для взаимозачета производственной деятельности и по окончанию года производственная экономика, полная товаров, готова отдать свой долг и проценты. 

Однако, вне зависимости от своей производственной эффективности, в денежном эквиваленте экономика имеет в наличии только то, что получила в начале года — $1 миллиард. Где взять деньги на ссудный процент? Федеральный Резерв товарами не принимает.

Производство не эмитирует деньги, поэтому «недостача» переносится на следующий год, и так повторяется до тех пор, пока «процент на процент» не превратит всю экономику в 100% долговое обязательство. Это занимает каких‐нибудь несколько десятков лет.

Внутренние и внешние факторы могут оттянуть или ускорить дату дефолта, но на неотвратимость процесса они не влияют. 

Когда Джона Кейнса спросили: «Что будет с вашей моделью экономики в долгосрочном периоде?» он ответил знаменитой фразой: «В долгосрочном периоде мы все будем мертвы».

Согласно модели Кейнса, скорость роста долговых обязательств постоянно превышает скорость экономического роста, а рост количества денег в системе кратно превышает рост количества товаров. Так, например, сейчас объем мировых долговых обязательств по отношению к мировому ВВП составляет порядка 300% процентов. То есть денег выпущено в три(!) раза больше, чем товаров. Но это цветочки, потому что размер рынка финансовых деривативов превышает размер мирового ВВП в 15 – 20 раз.

Мировые финансы удерживают власть, благодаря политикам и военным конфликтам

Мировая финансовая система находится в глубоком отрыве от производственной системы, а экономическая модель построена так, что отрыв будет только нарастать. Очевидно, что мировая экономическая система постепенно теряет связь с реальностью.

Отрыв финансовой системы от реалий производства объясняет искусственное раздувание военных и экономических катаклизмов.

Бенефициары сегодняшней экономической системы пытаются удержать связь между экономикой и производством посредством военных и политических сил. Однако законы математики никто не отменял — связь всё равно порвётся. И сегодня эти бенефициары представляют угрозу для всего мира, так как многие из них владеют оружием массового уничтожения.

Предложенная Кейнсом модель на наших глазах прекращает свое существование. Выход из этой ситуации — использовать «честные» деньги, эмитированные экономическими субъектами для расчетов между собой. Идея честных денег казалась чем‐то из ряда вон выходящим до изобретения криптовалют.

Новая финансовая система должна базироваться на блокчейн‐технологиях

Радикальная новация блокчейн‐технологий состоит в том, что с помощью криптовалюты любой экономический субъект может контролировать ценность своего продукта.

Криптовалюта представляет собой уникальный субстрат, объединяющий в себе контракт и деньги как единое целое. Новизна этой конструкции не позволяет воспринять её как данность, а ограничения журнального формата не позволяют углубиться в техническое описание криптовалюты. Читатель может самостоятельно найти наши публикации на других площадках, где вопросы устройства криптовалют и проблемы, которые они решают, рассматриваются более подробно.

В качестве тезиса, которому мы готовы дать детальную расшифровку, мы утверждаем, что с появлением блокчейн‐технологий функция Центробанка должна поменяться. Он должен заниматься не эмиссией, а управлением агрегатными рисками.

Блокчейн: сим победиши

В начале статьи мы заявили, что кейнсианская модель стимулирования экономики пагубна, не выгодна, и является для России стратегически проигрышным вариантом. Поясним это заявление.

Развитие, основанное только на эмиссионной стимуляции пагубно, потому что разрушает мораль общества и ворует прошлое у его членов. Чисто монетарный подход утилизирует гуманитарные ценности, деконструирует традицию и является по своей сути деструктивным. Принципы созидательности при таком подходе отсутствуют, за исключением случаев, направленных на генерирование прибыли для бенефициаров системы.

Навязанная экономическая модель не выгодна России, потому что у неё нет механизмов экспорта последствий эмиссии на другие страны. На западе раскрутка экономики за счет эмиссии происходит таким образом, что основной эффект инфляции падает на иностранных держателей финансового капитала, а эффект экономического роста удерживается внутри страны. У России нет таких возможностей. В российском варианте раскрутка экономики за счет эмиссии проявляется в «инфляционном налогообложении» собственной экономики.

Кейнсианская модель стратегически проигрышна для России, потому что требует военной экспансии для спихивания эмиссии на другие страны во первых. Но России не нужна экспансия — ей бы повысить капитализацию своих территорий. У нас в стране капитализация территорий на порядки ниже, чем капитализация территорий развитых стран. 

Сегодня в России поставленные экономические задачи финансируются, но не выполняются. Деньги уходят не по назначению. Криптовалюта может стать финансовым активом для финансирования государственных программ. Блокчейн‐технологии предоставляют в распоряжение государства инструменты целевого финансирования, которые невозможно украсть, использовать не по назначению, или какими бы то ни было криминальным способом. Да, это потребует технологической перестройки механизма государственного управления.

В СССР расчеты велись исключительно в безналичном порядке. Когда в 80‐х разрешили открывать кооперативы и дали возможность обналичивать деньги — это стало роковой раной, окончательно подкосившей экономику Советского Союза. Конструирование финансового актива, который объединяет контракт и ценность в единое целое, создаёт возможности для беспрецедентной эффективности управления финансовыми потоками.

Российская классическая экономическая школа постулирует гораздо более полное и разностороннее представление об экономике и человеке, по сравнению с превалирующей на западе кейнсианской теорией экономического роста.

Для нас очевидно, что использование западных монетарных механизмов управления ставит Россию в заведомо проигрышное положение. России нужен свой, стратегически ассиметричный подход. Только тогда Россия сможет достичь полноты своего экономического потенциала. Копирование западных, очевидно, что умирающих методов, ставит Россию в проигрышное положение. Навязывание таких подходов можно сравнить с диверсионной деятельностью.

—

Автор текста — Дмитрий Костень. Вице‐президент РАКИБ, руководитель рабочей группы блокчейн‐разработки в области страхования экспертного совета Лаборатории ИПИ.